Datensatz

Zusammenfassung

Since 2008, a series of new regulatory initiatives have emerged to address large-scale land grabs. These initiatives are occurring simultaneously at multiple levels of social organization instead of a single, overarching institutional site. A significant portion of this activity is taking place at the transnational level. We suggest that transnational land governance is indicative of emerging shifts in the practice of governance of global affairs. We analyze such shifts by asking two related questions: what does land grabbing tell us about developments in transnational governance, particularly with regard to North–South relations, and what do these developments in transnational governance mean for regulating land grabbing?

Desde 2008, ha surgido una serie de nuevas iniciativas regulatorias para tratar acaparamientos de tierra a gran escala. Estas iniciativas están sucediendo simultáneamente a niveles múltiples de la organización social en vez de un lugar institucional predominante. Una porción importante de esta actividad está tomando lugar al nivel transnacional. Sugerimos que la gobernanza de tierras trasnacionales es indicativa de los cambios que están surgiendo en la práctica de gobernanza de los asuntos globales. Analizamos tales cambios haciendo dos preguntas relacionadas: ¿qué nos dice el acaparamiento de tierras sobre los desarrollos en la gobernanza trasnacional, particularmente con las relaciones norte-sur?, y ¿qué significan estos desarrollos en gobernanza trasnacional para regular el acaparamiento de tierras?

С 2008 года появился ряд новых регулирующих инициатив для решения проблемы крупномасштабных захватов земель. Эти инициативы проходят одновременно на множестве уровней социальной организации вместо одной, всеобъемлющей институциональной площадки. Значительная часть этой деятельности происходит на транснациональном уровне. Мы полагаем, что транснациональное управление земельными ресурсами является показателем сдвигов в практике глобального управления. Мы анализируем такие сдвиги, задавая два взаимосвязанных вопроса: что захват земель говорит о событиях в транснациональном управлении, особенно в отношениях Север-Юг; и что эти изменения в транснациональном управлении означают для регулирования захвата земель?